Плющи и кусты шиповника так и норовили вцепиться в ткань ее кофточки своими колючками и страшно затрудняли передвижение. Промокшие насквозь джинсы стали противно-липкими, и сочившаяся из них вода заливалась в туфли. Тонкая струйка холодного дождя стекала с перехваченных шнурком волос прямо на спину.

Замерзшая, измученная; Камми поскользнулась на мокрых корнях какого-то дерева и, зацепившись за ветку дикого винограда, которая тут же обвила ее щиколотку, упала. «Магнум» выскочил из ее руки, словно только и ждал этого момента. Она принялась искать его в густых зарослях кустарника, ветки которого стелились по земле, путаясь в сухой прошлогодней траве и рыжих сосновых иголках, но найти его в сгущавшейся темноте так и не смогла. Пистолет был потерян.

Камми уже почти ничего не видела во мраке надвигавшейся ночи, но упрямо продолжала идти. Становилось все холоднее. Ледяной озноб время от времени сотрясал ее разгоряченное от напряжения тело. Но останавливаться нельзя, надо добраться до дома. Никто не знал, куда она отправилась, и никто не имел понятия, где ее искать.

Стиснув зубы, Камми упорно пробиралась вперед и вдруг встала как вкопанная, как будто перед ней возник невидимый барьер. Кто-то наблюдал за ней. Она почувствовала это инстинктивно, всем своим существом ощутив чье-то присутствие.

Камми медленно повернула голову, вглядываясь в кромешную темноту, но абсолютно ничего не заметила — ни малейшего движения, ни звука. И все же она была уверена, что не ошиблась. Кто-то — дикое животное или сам дьявол в человеческом обличье — все ближе подкрадывался к ней. Страх сковал девушку. При обычных обстоятельствах она не была ни мнительной, ни суеверной, но то, что происходило сейчас, вряд ли можно было назвать обычными обстоятельствами.

Внезапно дрогнула ветка дерева, зашелестев листьями.

И в ту же секунду Камми сорвалась с места и очертя голову бросилась наутек, продираясь сквозь цепкие кусты, увертываясь от сучьев, перепрыгивая через коряги и бревна. Она проносилась между темными стволами деревьев, которые вставали у нее на пути как немые стражи ночи. Легкие у беглянки горели огнем, перехватывало дыхание, не хватало воздуха. Шипы и колючки рвали ее блузку, вонзались в кожу, но Камми не замечала этого. Она хваталась за стволы деревьев, которые обдавали ее дождем, отталкивалась от них и снова цеплялась за другие стволы, ощупью продвигаясь вперед.

Он возник неизвестно откуда, как будто из-под земли. Только что никого не было, и вот из-за дерева прямо к ней шагнула темная фигура человека.

Камми налетела на его грудь, как на каменную стену. Сильные руки подхватили ее, и в это мгновение человек отшатнулся по инерции назад. Воспользовавшись моментом, девушка вывернулась из его объятий и отскочила в сторону. Быстрее прочь! Но не успела сделать и трех шагов, как он поймал ее сзади. Оступившись, она потеряла равновесие, его мускулистые ноги прижались к ее ногам, теплое дыхание коснулось мокрых волос, раздалось какое-то невнятное ругательство, и они оба полетели куда-то в темноту.

Падая, он притянул ее к себе и успел повернуть так, что ее щека оказалась на его плече. На нем было надето что-то мягкое, и голова Камми легла, как на подушку. Ошеломленная, она замерла на какой-то миг, а сквозь пожар в голове пронеслась мысль, что этот человек не мог быть ее мужем.

Камми с трудом сделала глубокий вдох, резкой болью обжегший горло, и одновременно попыталась вырваться из крепко державших ее рук.

— Не шевелись, — приказал спокойный низкий голос где-то на уровне ее макушки, — если не хочешь, чтобы я бросил тебя здесь одну.

Волна тревожного смятения поднялась в ней. Она знала этот голос, помнила его, и, когда слышала его звук, сердце ее болезненно сжималось, а в памяти воскресали события тех далеких лет… Сколько же прошло с тех пор? Почти пятнадцать.

Ей было известно, что этот мужчина снова вернулся домой. Это было известно всему Гринли. Разумеется, он приехал на похороны своего отца. А она на них не присутствовала. Разумеется.

— Рид Сейерз, — шепотом выдохнула Камми.

Он так долго молчал, что ей показалось, что он не слышал ее слов. Но прошло еще несколько секунд, и знакомый голос сухо произнес:

— Я польщен, а вернее сказать, изумлен. Я не был уверен, узнаешь ли ты меня даже при более благоприятных обстоятельствах.

— В последний раз мы встречались при очень похожем стечении обстоятельств, — заметила Камми напряженным голосом. — Ты отпустишь меня?

— Нет.

Его ответ прозвучал совершенно недвусмысленно, он определенно давал понять, что какие бы то ни было возражения бесполезны, чего не было в тот последний раз, когда она беседовала с ним.

— Тебе всегда нравилось казаться загадочным, — сказала Камми. — Но я, к сожалению, сегодня не в том настроении, чтобы играть с тобой в эти игры. Так ты покажешь мне дорогу домой или эту ночь мы проведем здесь?

Он немного передвинулся, и Камми накрыли складки его широкого плаща. Она вздрогнула, почувствовав, как ее обволакивает тепло его тела, исходившее из-под тяжелой непромокаемой ткани. Его руки еще крепче прижали Камми к груди, когда он произнес:

— Кажется, я говорил тебе, что всегда довожу до конца то, что начал?

— Уже слишком поздно.

Заметил ли он едва уловимую дрожь неуверенности в ее голосе? Да нет, он просто не мог заметить этого, ведь она сама не поняла, какое чувство охватило ее в этот момент. Это могло быть все, что угодно, только не страх. Камми могла испытывать к нему презрение, ненависть или сильное желание, могла тосковать по нему, но она никогда не боялась его.

— Может быть, — задумчиво ответил он, — а может быть, и нет. Женщина, которая только что пыталась убить своего мужа, несомненно, способна на многое.

— Откуда ты знаешь?.. — начала она и осеклась.

— Я услышал первый выстрел и прибежал как раз вовремя, чтобы увидеть все остальное. Да, я все время шел за тобой. И ты совершенно права, думая, что я мог остановить тебя намного раньше.

Он говорил это ей прямо в ухо волнующим приглушенным шепотом. Камми изо всех сил старалась не обращать внимания на то, как звучал его голос, и сосредоточиться на смысле его слов. В ответ она сказала:

— Но ты не стал этого делать. Ты ждал до тех пор, пока я не пришла в полное отчаяние, и мне не совсем ясно, чего ради ты так долго ходил за мной.

— Неужели ты до сих пор не поняла? — спросил он, поудобнее устраивая ее на себе. — Честно говоря, я считал, что мне не следует вмешиваться в ваши дела, тем более что тебе так ловко удалось ускользнуть от него. Но знаешь, если бы я позволил тебе, промокшей до нитки, всю ночь бродить по лесу, это было бы слишком бессердечно с моей стороны.

— А кроме того, разве ты мог упустить возможность восторжествовать надо мной?

— Хм, эта мысль, — медленно произнес он, — не приходила мне в голову. Но теперь, когда ты обратила на это внимание, я не стану отказываться.